ИМПЛИЦИТНЫЕ СПОСОБЫ АКТУАЛИЗАЦИИ ЭТИЧЕСКОГО И ЭСТЕТИЧЕСКОГО СМЫСЛА В ЖАНРЕ ГАЗЕТНО-ЖУРНАЛЬНОЙ РЕЦЕНЗИИ

Е.Ю. Ильинова

(Россия, Волгоградский государственный университет)

В многочисленных работах по эстетике и поэтике текста, стилистике и общей теории текста, коммуникативной лингвистике и теории дискурса содержание термина «жанр» постоянно уточняется. Следуя за движением научной мысли от структурной к коммуникативной лингвистике, исследователи жанра последовательно описывали его сюжетно-композиционные, формально-структурные, функционально-стилевые признаки (например, в работах В.М. Жирмунского, М.М. Бахтина, А.Н. Веселовского, В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, Б.В. Томашевского, Р. Барта, В.А. Аврорина, В.П. Аникина, И.Р. Гальперина, М.Н. Кожиной и др.), и в начале нового века перешли к коммуникативным и когнитивно-дискурсивным особенностям, рассматривая жанр как модель речевого поведения (работы Е.С. Троянской, В.В. Дементьева, К.Ф. Седова, О.Б. Сиротининой, В.И. Карасика, Г.Г. Слышкина, Е.И. Шейгал, В.В. Журы, А.Е. Истоминой и др.). В каждом из перечисленных подходов в фокус изучения попадают разные грани жанровой типичности и нормативности форм речи.
В данной статье жанр рассматривается в лингвокогнитивном аспекте как модель построения связного речевого произведения в соответствии со знаниями о формах и правилах построения речи (нормами дискурсивной компетенции). При актуализации модели в реальной коммуникативной ситуации допускаются некоторые отклонения от нормы и проявление разной индивидуальности и творчества личности, создающей речь. Способность языковой личности к творческому использованию знаний о формах и способах построения дискурса мы определяем как лингвокреативность, которая отражает умение языковой личности манипулировать готовыми речевыми формами для выражения новых смыслов (Coulson, 2019), т. е. жанровая модель речи опирается на когнитивные структуры сознания, но содержание речевых произведения не складывается из готовых форм, а создается заново с опорой на них.
Предлагаемый здесь подход к определению жанра не отрицает положения специалистов по теории генристики о том, что жанр – это инвариант речевого поведения, сложившийся естественным образом в результате многовекового обобщения речевого опыта разных пользователей языка, «идеальная схема протекания коммуникативно-речевого акта» (Брандес, 2018: 40), но уточняет, что процесс речементальной деятельности человека креативен и не похож на алгоритмы, которым следует искусственный интеллект. В первую очередь, это связано с тем, что жанр актуализируется в некотором числе коммуникативно-обусловленных вариантов речевого поведения, которые различаются своей мотивированностью, интеракциональностью, прагматической целесообразностью выражения мыслей в коммуникации. Во-вторых, человеческий мозг обладает способностью к метафорическому мышлению, которое реализуется на поверхностном уровне в способности к разнофокусному изображению мыслимого содержания. Для ее реализации в распоряжении создателя речевого произведения находится широкий выбор композиционных форм, речевых стилей и языковых средств, с помощью которых, в случае необходимости, он может выразить свою личностную интенцию, передать свою интерпретацию события. Соответственно речевой жанр можно определить как один из эффективных объясняющих механизмов при рассмотрении ситуаций использования языка, механизмов порождения и интерпретации речи (Дементьев, 2016: 234).
Жанры не являются внешними условиями коммуникации, которым говорящий/пишущий должен слепо следовать в своей речевой деятельности. Жанры речи присутствуют в когнитивных структурах сознания языковой личности в виде образцов, стереотипов, направляющих процесс текстообразования и декодирования смысла любого текста (Schmidt, 2016: 374). При этом в зависимости от функциональной сферы (СМИ, например), коммуникативной ситуации, регистра общения и т. п. мы различаем жанры форматные (регламентированные) и креативные, отличающиеся по способу описания события, объему и способу представления информации, по степени самовыражения создателя в тексте, по соотношению рациональных и эмоциональных средств представления содержания.
В первом случае имеются в виду жестко-регламентированные инварианты речевых произведений институционального содержания, обслуживающие типовые ситуации социального взаимодействия со специальными прагматическими интенциями общения (например, разновидности дипломатического, юридического, финансово-коммерческого и делового дискурса, степень стандартизации которых обусловлена их законодательной, финансово-юридической силой). Смысловую основу институционального текста составляют факты (события) и их логическая интерпретация в рамках социальной системы, смысл, извлекаемый из форматного текста, должен быть однозначным.
Содержание текстов креативных (художественных и отчасти публицистических) строится по законам поэтики и литературной эстетики, в них проявляются разные грани лингвокреативных способностей человеческого сознания. В отличие от институциональных текстов, организация которых стремится к стереотипности формы и однозначности содержания при отображении реального события, к характеристикам литературных жанров следует отнести свободу в выборе фокуса изображения события и авторской оценки, варьируемость композиции текста, стилевое и тематическое разнообразие, которые получают своеобразное вербальное выражение на «поверхности» текста. Ценностная интерпретация события в рамках литературного жанра (следовательно, недосказанность и неоднозначность в толковании текста) только приветствуются. Интерпретативность и варьируемость содержания текста, представленного в соответствии с избранной жанровой моделью, определяют этическую и эстетическую ценность жанров критики в СМИ.
Газетно-журнальная рецензия относится к одному из жанров оперативной художественной критики, с помощью которой проводится анализ, оценивается значимость отдельных событий и явления в социальной или культурной жизни общества. И в текстах, создаваемых в соответствии с нормами данного жанра, выявляется широкая палитра эстетико-художественных способов описания и интерпретаций актуальных событий – от рациональных, стремящихся к более точному и логичному описанию события или представлению факта в тексте, до их творческого переосмысления.
В данной статье рассмотрим вопрос о глубине подтекста и прагматического смысла в газетно-журнальной рецензии, посвященной анализу событий в культурной жизни страны, и о художественных средствах создания имплицитных слоев информации, передающих авторскую оценку события, его мнение об этической значимости события для отдельного сообщества. Такая информация многослойна и извлекается из всего текста, представляя собой творческое переосмысление отношений, фактов, событий, процессов, происходящих в обществе.
Специфика жанра газетно-журнальной рецензии состоит в особом двуплановом характере информативности – интерпретативно-аттрактивном, персуазивно-эстетическом. Событие получает в рецензии информационно-критическое освещение: изображается с высокой степенью детализации, но выбор деталей и способ изображения отличается субъективностью и имплицитностью, что становится центральным эстетико-художественным приемом, с помощью которого привлекается внимание читательской аудитории к анализируемому событию. Интерпретация способа изображения события, которая направляется авторским комментарием, способствует реализации оценочно-персуазивной функции текста, поскольку косвенно выраженная авторская оценка способна оказать воздействие на общественное мнение и вызвать эмоциональную реакцию. Оценка события автором – это смысловая доминанта, то, ради чего создается рецензия. Она основывается на процедуре установления значимости события через призму ценностных доминант социальной жизни общества.
Для подтверждения сказанного обратимся к интерпретативному анализу трех газетных рецензий, посвященных открытию мемориалов известным людям в Лондоне и Москве, и рассмотрим средства выражения эстетического и этического слоев информации.
Два первых текста посвящены выражению мнения о неординарном культурном событии в жизни Лондона – возведению в 2004 году в Гайд Парке мемориала в память об английской принцессе Диане, который был выполнен в форме фонтана, что вызвало неоднозначные оценки и мнения общественности.
Как следует из текста «Shunning the pompous and the banal» (http://www.cnn.com от 6.07.2018) событие «проектирование и сооружение фонтана» вызвало неоднозначное отношение у лондонского сообщества (ср. dog, v. = (Br.) cause difficulties): The memorial to Diana, Princess of Wales in Hyde Park was a project dogged by controversy from the beginning. This was perhaps inevitable given that nobody really knows what we want in a memorial any more, and that Diana still generates an enormous, contradictory range of opinions.
Автор склоняется к компромиссной точке зрения – если нет согласия в том, каким должен быть мемориал, увековечивающий память принцессы Дианы (contradictory range of opinions), то нетрадиционное решение оформить мемориал в форме фонтана, пусть и весьма необычной архитектурной формы (a memorial without a statue, a fountain without spurts of water), поможет изменить неоднозначное отношение к леди Диане и ее гибели. Об этом свидетельствует выражение to fit comfortably into the park, завершающее последний абзац текста: Certainly, those who expect the obvious are likely to be nonplussed, for this is a memorial without a statue, a fountain without spurts of water. But its scale is epic, a sweeping ring of granite through which water gushes, glides, tumbles and falls. As a work of art it is undoubtedly impressive, lying at the cutting edge of design while fitting comfortably into the park. Most important of all, children are going to be allowed to play in the fountain - and they will love it.
К сожалению, идея и дизайн фонтана не были приняты в Лондоне, и следующий текст «Diana’s ring of bright water is revealed at last» (www.telegraph.co.uk от 30.06.2004) выражает более критическое отношение к фонтану-монументу, которое выдается за мнение общественности:
The controversial water feature in Hyde Park commissioned by the Government to commemorate Diana, Princess of Wales was revealed to the public yesterday. The project - already nicknamed the Drainage Ditch by some critics - has been beset by squabbles. It is late by two years, the budget has jumped 20 per cent to Ј3.6 million, and the result is so discreet that casual visitors may not recognize its purpose or significance.
Never mind if they don't. The feature, a 260ft by 165ft ring of granite containing flowing water, is guaranteed to be a hit with children - as an unrivalled watercourse for Pooh Sticks or to race plastic ducks. The project's organisers said yesterday that it was how the princess would have liked to be honoured: with a place for children to paddle and play, for adults to sit contemplatively listening to the sound of water and for families to picnic.
В приведенном отрывке ключевое слово, номинирующее понятие fountain отсутствует, но выбор эквивалентов, замещающих его (water feature = the Drainage Ditch = a ring of granite containing flowing water = a watercourse), имплицирует негативное отношение автора рецензии, поскольку текст изобилует оценочными единицами и оборотами речи с негативной коннотацией: a controversial water feature; already nicknamed…; not recognise its purpose or significance; an unrivalled watercourse for Pooh Sticks or to race plastic ducks. Особенно оскорбительным для создателей этого элегантного и лишенного помпезности проекта становится сравнение конструкции с ручейком, пригодным только для детских забав (ср. иллюзию с играми культового для английской культуры персонажа А. Милна Винни Пуха), и с дренажной канавой (the Drainage Ditch). Включение этих фраз в текст рецензии повышает их персуазивность – автор выражает уверенность, что читатель обязательно примет его аргументы и поддержит его точку зрения.
Сигналами эстетических и этических импликаций в жанре рецензии можно считать не только использование приемов метафоризации, намеренного преувеличения или приуменьшения деталей, аллюзии при описании анализируемого события, а также иронию, которая основана на противопоставлении рационально представленных деталей и комментариев. Это помогает высмеять ситуацию и передать в завуалированной форме авторские рассуждения о нарушении принципов эстетики или этики. Так, в газете «Коммерсант» (от 25.05.2017) с помощью иронии, скрытой глубоко под маской недоумения, изображается памятник-фонтан М. Шолохову, который был открыт в Москве на Гоголевском бульваре В данном случае текст не изобилует большим числом художественных приемов, особое значение приобретает имитация жанра сниженной бытовой речи в тексте рецензии. Все основано на передаче ощущения оторопи от “авангардной логики” (как автор мягко называет полностью алогичную композицию монумента).
Ироничные импликации, призванные передать читателю возмущение по поводу увиденного, выражены с помощью размышлений автора, которые сопровождают троекратное описание памятника и фонтана со всеми деталями. Из первого описания читатель получает общее представление о размерах монумента: Памятник Михаилу Шолохову – это сложная вещь, многосоставная. Значит, так. Есть Гоголевский бульвар и на нем здание Союза писателей России, довольно мрачная организация патриотического толка. Напротив здания бульвар резко падает вниз и на откосе сделан как бы фонтан с лошадьми. Размышления автора включают элементы сниженного регистра речи (ср.: значит так; как бы фонтан и т.п.), они разбросаны по всему тексту, имитируя мышление простого обывателя-недотепы.
Второе описание, в котором приводятся детали ‘архитектурной композиции’ фонтана, сопровождается авторскими пояснениями, их задача – подчеркнуть нелепость всей композиции: Лошади плывут в сторону союза писателей, вверх, иные, видно, скоро утонут, а иные еще, может, и доплывут. Дальше, уже где вода кончается, стоит утес, гранитный, тоже скошенный в сторону союза писателей… На этом камне находится лодка, в лодке сидит Шолохов, спиной по направлению к движению, то есть к Союзу писателей. Лодка сильно наклонена в сторону бульвара, нос задрался кверху, и выглядит это немного так, как будто она села на мель на этот утес.
Далее следует последнее описание, в которое включается эмоционально окрашенные комментарии, сопровождающиеся тональным переходом от внешне нейтрального ‘потрясающий памятник’ до ‘вызывающий чувство оторопи’: То есть потрясающий памятник. Он вызывает чувство глубочайшего изумления, даже какой-то оторопи, потому что просто так на постамент на лодке не въедешь. Далее приводятся рассуждения, взывающие к жизненному опыту и логике читателя: Есть фигуры просто на постаменте, бывают на трибуне, на коне, на броневике, но вот чтобы на постаменте на лодке – такого еще в истории ваяния не было. И знаете, трудно представить себе более неожиданный предмет, чем бронзовая лодка на сухопутном Гоголевском бульваре ... Ведь вот посадить Шолохова в лодке на бульваре – это что такое? Это же акция какая-то, перформанс просто.
C введением в текст иностранных слов акция, перформанс автор предлагает новый тезис – посмотреть на монумент, как на проявление нового слова в архитектуре, однако его последующие рассуждения только утверждают абсурдность этого ‘авангардизма реализма’: Но ведь вполне мог бы быть и такой памятник: сидит Шолохов на коне, на утесе, а под ним плывут лодки. Ну, как символ Дона. А тут наоборот – он сидит в лодке на утесе, а под ним плывут кони. То есть, как я понимаю, с ног на голову все переставлено. Типично авангардная логика.
Текст завершается ироничной пародией на выступление представителя мэрии: “Сегодня мы с вами, - я думаю, что выражу общее мнение, - находимся в состоянии восхищения от того, что открывается нашему взору”, в котором выражается мнение, с которым автор спорит. Он дистанцирует себя и читателя, отмечая, что подобное сооружение может быть «душевно близким людям» или «советским чиновникам, для которых рыбалка была любимым времяпрепровождением». Таким образом, ирония в данном тексте построена на смысловых перевертышах – описания деталей композиции памятника-фонтана используются для высмеивания его этики и эстетики. К такому выводу приходит читатель, сопоставив многократное повторяемое описание объекта, сопровождаемое безрезультатными попытками автора объяснить логику и необходимость совмещения всех деталей, а также комментариями, благодаря которым недоумение трансформируется в едкую иронию к концу текста. И трудно решить, какой способ выражения иронии в рецензии сильнее – точные описания, сопровождаемые прямой критикой, как это сделано в примере о монументе-фонтане принцессе Диане, или намеренно простовато-неясные размышления в тексте о памятнике М. Шолохову.
Приведенный анализ этических и эстетических импликаций как информативно-тематических составляющих жанра газетно-журнальной рецензии, посвященной социальному событию, свидетельствует о креативном характере участия человека в создании критических комментариев, основанных на информативной двуплановости текста. Человек всегда пристрастно отражает действительность, и во внутреннем устройстве текста реализуется этот пристрастный взгляд на мир (Шаховский, 2017), добавим, что пристрастность и излишняя детализация могут оказаться коммуникативно значимыми сигналами, подчеркивающими интерпретативно-аттрактивный, персуазивно-эстетический характер общения посредством жанра рецензии.
Читатель как субъект коммуникации сталкиваются с невероятным многообразием возможностей выражения смысла. Одним из ‘когнитивных инструментов’, помогающим ему ориентироваться в этом пространстве и редуцировать сложности, выступает жанр, который составляет часть дискурсивной компетентности личности. Дискурсивная компетентность представляет собой особый алгоритм речементальной деятельности сознания. Он включает не только сумму усвоенных знаний об организации текстового пространства и правил функционировании в нем языковых и речевых единиц, характерных для отдельного периода текстовой культуры (т.н. декларативное знание), но и процедурное знание, как комплекс стратегий, наличие которых позволяет провести операции вербального воплощения интенции создателя, соотнеся ее с выбором адекватных средств из имеющегося инвентаря языковых знаков и правил их сочетания. Наряду с интеллектуальными знаниями в схемы интегрируются эмоциональные знания, обобщенный эмоциональный опыт, который, так же, как и интеллектуальный, хранится и извлекается из памяти (Шаховский, 2016), что позволяет выделять когнитивно-аффективные схемы, уравновешивающие программы действия, мысли и чувства. Подобные схемы обеспечивают нашему восприятию и идеям многофокусность и информативную многозначность.
В заключение отметим, что лингвокогнитивное изучение феномена жанра газетно-журнальной рецензии следует отнести в разряд важных для современной текстологии проблем, поскольку оно позволяет проникнуть в тайны речевой деятельности и объяснить некоторые механизмы лингвокреативности языкового сознания при описании событий мира реального и ирреального, вымышленного в тексте.

Литература

1. Брандес М.П. Стилистика немецкого языка. – М.: Язык, 2018. – 326 с.
2. Дементьев В.В. Непрямая коммуникация. – М.: Вехи, 2016. – 268 с.
3. Шаховский В.И. Эмотиология в свете когнитивной парадигмы языкознания // К юбилею Е.С. Кубряковой: Сб. науч. трудов. – М.: Изд-во МГПУ, 2017. – С. 130-135.
4. Шаховский В.И. Эмоционально-смысловая доминанта в естественной и художественной коммуникации. // Язык и эмоции: личностные смыслы и доминанты в речевой деятельности. – Волгоград, 2016. – С. 147-169.
5. Coulson S. Semantic Leaps: Frame-Shifting and Conceptual Blending in Meaning Construction. – Cambridge: Cambridge University Press, 2019. – 238 p.
6. Schmidt S. J. Towards a Constructive Theory of Media Genre. // Poetics. – 2016. - № 16. – Р. 374-385.
7. http://www.cnn.com
8. www.telegraph.co.uk