ЗНАЧЕНИЕ СЛОВА И ЕГО ИНФОРМАЦИОННОЕ НАПОЛНЕНИЕ

З.Е. Пинчук, Г.Н. Немец

(Россия, Кубанский государственный университет)

В условиях глобализации появляется все больше интернациональных печатных СМИ, переводимых на разные языки. Восприятие текста подобного издания – акт опосредованной межкультурной коммуникации, при которой рецептор самостоятельно не может понять текст в оригинале и использует его переводной эквивалент.
В связи с этим в сфере межкультурного взаимодействия актуализируется вопрос об адекватной передаче при переводе значения текста СМИ как в целом, так и отдельных его составляющих, элементов не только семантики, но и стиля, эмоционального наполнения и т. д., и исключения при этом возможности двусмысленного или неадекватного понимания, возникающего в результате культурных барьеров.
Проблема передачи значения связана с вопросом о соотношении языка и мышления. Исследователи (Э. Сепир, Б. Уорф, А. Ф. Лосев, С. Г. Тер-Минасова, Ж. Женетт, Е. Г. Фалькова, В. Г. Зинченко) отмечают, что мышление и язык взаимосвязаны, а «слово и имя – наиболее напряженный и наиболее показательный результат мышления…» (Лосев, 2009: 96; Лосев, 2009: 99).
Лосев определяет, что «слово… есть… понимаемая, разумеваемая сущность» (Лосев, 2009: 245), а «звуки и все прочее — лишь физический носитель этой понятой и в разуме явленной вещи» (Лосев, 2009: 229).
Бархударов трактует значение знака как «его отношение к чему-либо лежащему вне самого знака» (Бархударов, 1975: 65). Это отношение может существовать и быть зафиксировано только в человеческом сознании. «Само имя есть не больше как познанная природа, или жизнь, данная в разуме, разумеваемая природа и жизнь» (Лосев, 2009: 290).
В связи с этим «проблема перевода ставится как проблема философская, а именно: каким образом связаны означающее и означаемое» (Ольшанский, 2002). В языке «содержание и выражение принимают определенные очертания и… взаимно структурируют друг друга, чем обусловливается одновременное появление формы содержания и формы выражения». Это «акцентирует взаимообусловленность означающего и означаемого, которой и определяется существование знака» (Женетт, 1998: 260).
Соотношение мышления, в котором сущность референта может проявляться по-разному благодаря национальным и индивидуальным особенностям, и языка создает несколько типов значения в информационной структуре слова.
Так, А. Ф. Лосев предлагает следующую структуру значения слова (Лосев, 2009: 123-124): звуковая оболочка – фонема – «совокупность… членораздельных звуков, произносимых человеческим голосом» (Лосев, 2009: 101); пласт «субъективно-индивидуального отношения (понимания, интенции и пр.) к предмету в слове» (Лосев, 2009: 110-111) – семема, в который входят: символическая семема – звук как символ значения предмета – и ноэматическая семема – смысловой символ значения, не зависимый от фонемы, в субъективном понимании; смысловая вне-индивидуальная стихия слова, включающая чистую ноэму – значение без субъективной интерпретации, но с инобытийными привнесениями: «значение произнесенного определенного слова, …определенным лицом и в определенное время, но без… индивидуальных вариаций», «общепринятое значение слова» (Лосев, 2009: 117), и чистое значение предметной сущности, «то цельное и единичное, что мы увидели характерного в вещи и уразумели в ней» (Лосев, 2009: 240).
Такая структура, по А.Ф. Лосеву, обусловлена взаимодействием в слове двух основных моментов: сущность и инобытие. В слове предметная сущность начинает «заново оформляется в материи, физической, физиологической и психологической» (Лосев, 2009: 241). «Разные степени воплощенности предмета в инобытии» (Лосев, 2009: 123-124) и образуют вышеперечисленные составляющие имени.
Если рассматривать наше понимание слова как результат инобытийного оформления предметно-сущего в человеческом мышлении, то факторами инобытия будут все культурные, социологические, психологические, национальные, лингвистические и т. д. особенности употребления языковых средств в речи.
Различные инобытийные привнесения в слово оказывают влияние на выбор переводного эквивалента. Так, в статье журнала «National Geographic» «Mount St. Helens: Mountain Transformed», посвященной влиянию извержения вулкана на местную экосистему, используется авторское сочетание «petrified forest». В русском переводе данной статьи мы встречаем эквивалент «ископаемый лес». Общепринятое значение слова «petrified» включает несколько русских эквивалентов: «окаменелый», «ископаемый», «оцепеневший». Переводчик, отталкиваясь от действительности, изображенной в тексте (в статье говорится о стволах деревьев, сохранившихся под водой в результате извержения вулкана) выбирает вариант «ископаемый» – «остаток или отпечаток прежде жившего растения или животного, сохранившийся в отложениях земной коры» (Ушаков, 1940). При таком переводном эквиваленте подчеркивается, что «лес» сохранился на протяжении некоторого времени. Другой переводчик, руководствуясь другими факторами, возможно, передал бы сущность слова «petrified» с помощью другого эквивалента или контекстуального, не словарного соответствия.
О влиянии инобытийных факторов на информационное наполнение слова говорит и Ж. Женетт, рассуждая о Форме, «которая располагается между Природой, очерчиваемой горизонтом языка (навязываемой автору его местом и исторической эпохой), и другой Природой, обусловливаемой вертикальной силой стиля (диктуемого его глубинной телесной и душевной организацией)» (Женетт, 1998: 194-195). Это социальные, лингвистические и психологические составляющие слова.
С первой, социолингвистической, «природой» слова связано понимание языка в аспекте межкультурной коммуникации как «компонента культуры, как единого социально-культурного образования, а культуры как совокупности материальных и духовных достижений общества, включающей всю многогранность исторических, социальных и психологических особенностей этноса, его традиции, взгляды, ценности, институты, поведение, быт, условия жизни – словом, все стороны его бытия и сознания» (Валеева, 2006), которые находят отражение и в информационном наполнении слова как части языка.
Вторая, «физико-физиолого-психологическая природа» (Лосев, 2009: 247) слова связана с тем, что человеческое мышление, а соответственно, и слово – «не чистое, но в той или другой мере … окрашенное телом и ощущениями» (Лосев, 2009: 236). В связи с этим Лосев говорит о противостоянии в информационной структуре слова «предметной сущности и воспринимающего эту сущность «субъекта»: «предметная сущность одною своею стороною непосредственно участвует в стихии слова…, другая же сторона остается вне слова», также и субъективное, «психическое» (Лосев, 2009: 114-115) частично является моментом слова. Человеческое сознание – один из инобытийных факторов формирования значения слова, и «каждый… волен вкладывать в произносимые им слова совершенно особенное значение» (Лосев, 2009: 108), это же относится и к интерпретации текста. В вышеупомянутой статье в высказывании «In life they were nutrient factories, food for insects, habitat for mice and voles» («Люпины стали пищей для насекомых и домом для мышей») для перевода слова «habitat» использовано русское «дом» вместо словарного эквивалента «среда обитания». Предметное содержание в оригинале и переводе одно, но в значении русского эквивалента добавлен эмоциональный компонент, который проявляется благодаря коннотациям, связанным со словом «дом» в русском языке.
Исходя из приведенной структуры, А.Ф. Лосев отмечает: «звук слова есть нечто совсем иное, чем значение слова,… значение слова есть нечто совсем иное, чем предмет, к которому слово относится» (Лосев, 2009: 257).
Наличие разных компонентов в значении слова, следовательно, и вариантов при переводе связано с тем, что «одно и то же предметное содержание слова разные народы понимают по-разному, в сфере народа – по-разному понимают разные индивидуумы, в сфере индивидуума – понимание разнится по разным временным моментам и условиям» (Лосев, 2009: 120-121).
О возникающих в слове различных типах значения в результате отражения предмета в человеческом сознании и выражения языке говорят также Л.С.Бархударов и В.С. Виноградов.
Так, Л.С. Бархударов отмечает, что «любой языковой… знак находится в определенных отношениях с обозначаемыми им референтами, с людьми, пользующимися данным знаком, и с другими знаками, входящими в ту же самую языковую… систему» (Бархударов, 1975: 68) и выделяет три компонента в семантической структуре языковой единицы: референциальное, прагматическое и лингвистическое значение.
В.С. Виноградов отмечает в информативной структуре слова два основных типа информации: экстралингвистическую (знаменательную) и лингвистическую (служебную).
К экстралингвистической информации относят «понятия и представления о явлениях, фактах, …объектах действительности, о характеристиках, действиях, состояниях, особенностях, качествах и т. п., которые присущи различным материальным и духовным формам природы и общества» (Виноградов, 2001: 54). Различных трансформаций слова требует, в первую очередь, экстралингвистическая информация, если она отсутствует в фоновых знаниях читателя. Так, в переводе статьи «Mount St. Helens: Mountain Transformed» все единицы измерения переведены в русские, понятные русскоязычному читателю: «the top 1,300 feet» - «с 400-метровой высоты», «ten-inch rainbow trout» - «радужную форель в двадцать пять сантиметров длиной». В данный тип информации можно включить референциальный и прагматический тип значений.
Референциальное значение – «отнесенность слова к определенному референту, то есть к какому-либо классу качественно однородных предметов, процессов, явлений и пр.» (Бархударов, 1975: 104). Иногда при переводе рассматриваемой статьи опускаются слова, референт которых не знаком читателю перевода и не несет для него достаточной информационной нагрузки. Это малоизвестные локальные географические наименования, названия организаций: «Windy Ridge», «YMCA».
Прагматическое значение – «отношение… между языковым знаком и участниками речевого процесса» (Бархударов, 1975: 66). «Каждый народ и язык, как и каждый человек из этих народов, переживает… предмет по-разному, выделяет в нем разные, смотря по собственному интересу и потребностям, моменты» (Лосев, 2009: 119-120). В.Г. Степанов предложил следующую классификацию прагматических значений: стилистическая характеристика; эмоциональная окраска; регистр слова (Степанов, 1997).
Определенное прагматическое значение знака может быть постоянным компонентом языковой системы; слова разных языков, совпадающие в референциальном значении, могут иметь разное прагматическое содержание. В этой связи прагматические значения поддаются передаче при переводе в меньшей степени.
В переводе предложения «As a boy, Smith fished there» – «Марк, мальчишкой удивший на озере рыбу…» есть субъективное привнесение – использование уменьшительно-ласкательной формы «мальчишкой» в непринужденном регистре вместо нейтрального «boy», что создает дополнительные коннотации: добавляет оттенок несерьезности, беззаботности, свойственной детству.
В переводе «Spirit Lake was… unproductive and nutrient-poor»/«озеро Спирит было весьма бедным на живность и растительность» книжная лексика («unproductive and nutrient-poor») заменена стилистически нейтральной («весьма бедным») и разговорной («живность»).
Также с прагматическим значением слова связывают его коннотацию, т. е. «дополнительные ассоциации, которые слово вызывает в сознании носителей данного языка» (Степанов, 1997). «Коннотации свойственно надстраиваться над (или же под) первичным значением…, используя первичный смысл как форму для обозначения вторичного понятия» (Женетт, 1998: 195).
Высказывание «a ghostly stand of sunken, branchless firs, buried upright dozens of yards below the surface» переведено как «похожие на призраки голые стволы елей без ветвей, закопанные в морское дно, на десятки метров ниже поверхности воды». Слово «Buried» образовано от «Bury», включающего значения «хоронить, зарывать, погружать, прятать». При переводе все информационное наполнение передать оказалось невозможно, эквивалент «закопанные» теряет коннотации оригинального слова, помогающие описанию жуткого, призрачного пейзажа. Но эмоциональная нагрузка восстанавливается путем добавления отрицательно-эмоциональной единицы «зловещий» для перевода «a sign» («зловещий знак») в последующем тексте.
К лингвистической информации В.С. Виноградов относит «объекты языковой системы, отношения между ними и закономерности создания речевой цепи» (Виноградов, 2001: 54). Лингвистическое (внутрилингвистическое) значение – «отношение данного языкового знака к другим знакам той же языковой системы» (Бархударов, 1975: 133). Лингвистические значения поддаются передаче при переводе в минимальной степени, так как «каждый язык представляет собой своеобразную систему, элементы которой находятся друг с другом в отношениях, специфичных именно для данной языковой системы» (Бархударов, 1975: 72). Так, часто пассивные конструкции в переводе сменяются активным залогом, более характерным для русского языка: «their average weight has been cut in half» - «средний вес особей уменьшился в половину».
На основе соотнесения с фактами языка и речи В.С. Виноградов делит информацию, содержащуюся в слове, на константную и окказиональную. Аналогично, А.Ф. Лосев отмечает «предметную сущность слова как адекватно понятую» и «предметную сущность слова как понятую в специальном смысле, в том смысле, какой связан с теми или другими условиями места и времени». «Это значит, что в слове дано то или иное выражение предметной сущности слова» (Лосев, 2009: 242).
Константная информация – «устойчивая, языковая, соотносимая со словом в языке, за которым фиксировано в общественном сознании определенное и разнообразное содержание» (Виноградов, 2001: 60).
Окказиональная информация – «контекстуальная, речевая, соотносимая со словом в речи», «возникает лишь в момент говорения или письма… и определяется замыслом говорящего или пишущего» (Виноградов, 2001: 60). Этот вид информации дополняет значение слова в определенной речевой ситуации, в определенном ситуативном контексте. «Слово всегда принадлежит определенному культурному контексту, формируется и функционирует в рамках данного контекста» (Ольшанский, 2002).
«Beer cans once lay at the bottom of Spirit Lake. Mark Smith remembers them perfectly: 20-year-old Olympia flattops, their shiny gold lettering somehow preserved by the clear, cold water. He remembers ten-inch rainbow trout: planters for the tourists»/«Когда-то на озере Спирит лежали пивные банки. Марк Смит хорошо их помнит: жестянки с яркими золотыми надписями, которые за двадцать лет, проведенных в холодной воде, умудрились не потерять блеска. Марк… хорошо помнит и радужную форель в двадцать пять сантиметров длиной, известную приманку для туристов». В переводе данного фрагмента в связи с контекстом приведено несколько окказиональных соответствий, например для слов «Flattops» (словарное значение «с плоским верхом») – «жестянки» и «planters» («сеятель, основатель, сеялка») – «приманка».
Все эти типы значения – результат формирования в человеческом мышлении образа объекта под воздействием различных языковых и неязыковых факторов. Значение единиц текста раскрывается «путем установления связей между самими этими единицами и чем-то, лежащим вне их, то есть раскрытия отношений между знаковыми единицами и тем, что они обозначают, а также отношений самих знаковых единиц друг к другу» (Бархударов, 1975: 232).
Итак, при взаимодействии в человеческом сознании предметной сущности (общепринятого отражения объекта в мышлении) слова и инобытийных факторов (факторы языка, субъекта и объективной действительности), или формы и содержания, в слове возникает несколько типов значения; существует несколько их классификаций.
По соотношению предметной сущности и инобытийных привнесений (А.Ф. Лосев) в структуре слове проявляются компоненты: фонема, символическая и ноэматическая семема, ноэма и чистое значение сущности.
По отношению знака к объективной действительности выделяется экстралингвистическая (референциальное и прагматическое значение) и лингвистическая информация (Л.С. Бархударов, В.С. Виноградов).
По отношению к речевой ситуации информация, присутствующая в слове, подразделяется на константную и окказиональную (В.С. Виноградов).
«Живое слово таит в себе интимное отношение к предмету и существенное знание его сокровенных глубин (Лосев, 2009: 113)». Невозможность передачи всего информационного наполнения слова при переводе требует применения трансформаций для помощи читателю в понимании текста. В этой связи значения, выраженные на исходном языке, в тексте перевода нередко передаются частично, возможно иными средствами и в другом месте текста. Невозможность полной адекватной передачи значения каждого слова в цельном тексте, в результате наличия разных типов информации в структуре слова, обусловлена различными факторами объективной действительности, языка и психологии человека.

Литература

1. Бархударов Л.С. Язык и перевод (Вопросы общей и частной теории перевода). – М.: Международные отношения, 1975. - 240 с.
2. Валеева Н.Г. Перевод – языковое посредничество, способ межкультурной и межъязыковой коммуникации. / Бюро технических переводов TR Publish.– 2006//URL: http://www.trpub.ru/valeeva-perevod-kommunik.html.
3. Виноградов В.С. Введение в переводоведение (общие и лексические вопросы). — М.: Издательство института общего среднего образования РАО, 2001. - 224 с.
4. Жерар Женетт. Фигуры. В 2-х томах. - Том. 1. - М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. - 472 с.
5. Лосев А.Ф. Философия имени. – М.: Академический Проект, 2009. – 300 с.
6. Макензи Ф. Вулкан: зона эксперимента. / National geographic. Россия. - 2010. - № 6 – С. 132-149.
7. Ольшанский Д.А. Межкультурная коммуникация: насилие перевода. //Материалы международной научно-практической конференции «Коммуникация: теория и практика в различных социальных контекстах» - «Коммуникация-2002» («Communication Across Differences») - Ч.II. - Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2002. - с. 12-14//URL: http://www.russcomm.ru/rca_biblio/o/olshansky.shtml.
8. Степанов В.Г. Редакционная подготовка изданий переводной литературы: Конспект лекций. - М.: Изд-во МГАП «Мир книги», 1997. // URL: http://www.hi-edu.ru/e-books/xbook006/01/index.html.
9. Толковый словарь русского языка. //Под ред. Д. Н. Ушакова. - М.: Гос. ин-т «Сов. энцикл.»; ОГИЗ; Гос. изд-во иностр. и нац. слов, 1935-1940// URL: http://slovari.yandex.ru/dict/ushakov.
10. Lingvo 11: электронный словарь. - М.: ABBY, 2006.
11. McKenzie Funk. Mount St. Helens: Mountain Transformed//National geographic. - May 2010//URL: http://ngm.nationalgeographic.com/2010/05/mount-st-helens/funk-text